КНИГА
ПЯТНАДЦАТАЯ
О высоких материях науки богословия, богословах, райском блаженстве, муках ада и некоторых досадных расхождениях положений шариата с потребностями разума.
Напраслина
Настоятель городской мечети напросился в кишлак к Афанди в гости,
чтобы наставить его на путь истины. Путь шел а гору.
Оба путника устали, и настоятель охал и стонал:
— О аллах всевышний, наверно ты в наказание за грехи этого богохульника
Афанди создал на этой дороге такой изнурительный подъем.
— Уважаемый,— возразил Афанди,— вы возводите напраслину на творца.
— Молчи. Что ты понимаешь в делах всевышнего?
— Должен вам сказать,— почтительно продолжал Афанди,
— когда я шел в город из дома, здесь был превосходный
спуск,
и идти было легче легкого.
А вот стоило только увязаться вашей милости со мной, и, волею аллаха,
здесь оказался крутой подъем. Дивны дела твои, о господи!
Не знаю, кто же здесь из нас грешник, из-за которого аллах
сотворил столь удивительное чудо.
Даровые хлеба
В трудные годы войн и разорения Афанди жил очень плохо, вечно голодал, и бухарский раввин предложил ему:
— Прими иудейскую веру, и ты станешь богатым и уважаемым.
— Ладно,— сказал Афанди,— я согласен. Но, чтобы стать добрым иудеем, мне надо изучить ваш закон.
— Поистине устами твоими гласит сама мудрость. Сколько же времени тебе на это понадобится?
— Сорок дней.
— Согласен.
— Но при условии, что все эти сорок дней вы будете кормить меня и поить.
Тогда раввин приказал богатым иудеям ухаживать за Афанди и не отказывать ему ни в чем.
Сорок дней мудрец жил, как в раю, отъелся, поправился на даровых хлебах.
На сорок первый день он сказал:
— Я изучил иудейский закон.
— И ты согласен принять иудейство?— воскликнул раввин.
— Нет.
— Проклятие, ты ел иудейский хлеб и обманул нас.
— Я не могу перейти в другую веру,
— Но почему же?
— Вот уж сорок лет я ем мусульманский хлеб и так и не сделался правоверным мусульманином.
А вы хотите, чтобы за сорок дней из меня получился верующий иудей.
