КНИГА ШЕСТАЯ

Не беда

К тяжело заболевшему казию вызвали из Багдада знаменитого табиба.
Исследовав больного, он вскрыл ему черепную коробку, вынул оттуда мозг, удалил опухоль, привел череп в порядок, а мозг поставить на место... забыл!
Что делать? Начали совещаться. Табиб заявил:
— Друзья мои! Все это очень прискорбно, конечно, но ничего страшного для больного я не вижу.
Он будет жить, но работать головой не сможет!..
— Ну, тогда не беда!— воскликнул Афанди, присутствовавший при этом.— Он ведь останется, как и раньше, казием, только на голову ему надо намотать чалму побольше!

Ловчая птица

Проходя по улице, Насреддин Афанди увидел двух мальчиков, дерущихся из-за галчонка.
— Чего вы не поделили?— спросил их Афанди.
Один мальчик пожаловался:
— Галчонок сидел на дереве.
Я подставил товарищу спину, а он залез на меня и снял с ветки галчонка, а говорит, что галчонок его.
Скажите, разве он поймал бы галчонка, если бы я не подставил спину?
Потом заговорил другой мальчик:
— Я обошелся бы и без него. А вот пускай сам попробует поймать птицу!
Выслушал Афанди мальчиков и предложил им:
— Продайте мне вашего галчонка.
Мальчики согласились и, получив каждый свою долю, убежали.
Выехав за город, Афанди выпустил галчонка, и тот, покружившись по воздуху, опустился на спину пасшегося в поле быка.
«Ого!—удивился Афанди.— Да этот галчонок из рода ловчих птиц! Он поймал мне дичь!»
Не долго думая, Афанди увел быка с собой.
Владелец быка бросился искать свою скотину. Поиски привели его в дом Афанди.
— Ничего не знаю и не ведаю!— заявил Афанди.— Быка мне поймала эта моя ловчая птица, а добыча принадлежит охотнику!
На следующий день Афанди вызвали в суд.
Афанди сказал казию, как было дело, и незаметно подмигнул ему: «Дескать, дело решишь в мою пользу — усы твои будут в жире».
Казий понял намек Афанди и решил дело в его пользу.
Сейчас же Афанди отослал в дом казия целый горшок сливочного масла.
Три дня казий ел лепешки с маслом, а на четвертый день, когда масла оставалось на донышке, из горшка начало нести зловонием.
Заглянул казий в горшок, видит — там бычья моча. Разгневанный казий вызвал к себе Афанди и обрушился на него:
— Как ты посмел подсунуть мне вместо масла мочу!
— А как вы, ваша милость, могли галчонка принять за ловчую птицу?

В шкуре собаки

У Насреддина Афанди издохла любимая собака.
Он так дорожил ею, что после трехдневного оплакивания решил хоронить ее кал следует. Завернув труп собаки в саван и пригласив имама, он тайно закопал труп на кладбище.
Об этом стало известно жителям города, и они потащили Афанди к казию.
— Волею аллаха,— заявил Афанди,— моя собака перед кончиной заговорила по-человечьи, ваша милость.
Разве может животное заговорить по-человечьи, если на то не было воли аллаха?
— Никому не дано сомневаться в силе всевышнего,— ответил казий.— А что сказала тебе собака?
— Моя собака сказала так: когда я умру, похороните меня в саване по обычаю. И пожертвуйте господину казию сто таньга. Афанди оправдали.